Вверх
Оставить отзыв
Только для врачей

Вышел в свет первый выпуск экспертно-аналитического вестника «ЭХО онкологии»

/

Парламентский контроль регионов: доступность диагностики и лечения онкозаболеваний в Самарской области

/

В реанимацию могут не пустить братьев пациента, опекунов и детей до 14 лет. Больницы не обязаны выполнять эти требования, поясняет эксперт

/

Как устроена диагностика в системе ОМС, как развивается онкодиагностика, как упростить взаимодействие частной и государственной медицины?

/

Минздрав ставит целевые показатели по улучшению здоровья россиян. А когда не достигает их — манипулирует статистикой

/

«К заключениям из частных клиник относятся крайне скептически» Что нужно знать об отсрочке от мобилизации по болезни?

/

Сколько стоит честь врача? Недорого. О перспективах защиты медработниками чести и достоинства в суде

/

На раке решили не экономить. ФФОМС попробует отказаться от оплаты высокотехнологичного лечения онкологии по тарифам, утвержденным Минздравом РФ

/

«Осуждение врачей за убийство войдет в историю». Дело работников калининградского роддома плачевно скажется на всей отрасли здравоохранения

/

Применение препаратов off-label у детей «формально заморожено» до вступления в силу клинических рекомендаций и стандартов медпомощи

/

А полечилось как всегда. Закон о назначении детям «взрослых» препаратов дал неожиданный побочный эффект

/

Как в России лечат рак молочной железы? Минздрав России опубликовал новые стандарты медицинской помощи при раке молочной железы у взрослых

/

ФСБ расследует «финансирование» российских медработников иностранными фармкомпаниями

/

В России вступили в силу положения о лечении детей препаратами офф-лейбл

/
Исследования
30 сентября 2021
8557

Продолженный рост полипов после неполного удаления

Автор: Фонд «Вместе против рака»
 Продолженный рост полипов после неполного удаления
Неполное удаление полипов толстой кишки (если выявлен положительный край резекции) существенно увеличивает вероятность того, что во время последующей колоноскопии будут обнаружены новые полипы в том же сегменте кишки. Таков итог исследования, проведенного под руководством Heiko Pohl и опубликованного в Annals of Internal Medicine в августе 2021 года.

Давно стало очевидно, что удаление полипов в ходе колоноскопии не гарантирует отсутствия новых полипов при контрольном исследовании. При этом полипы являются предшественниками колоректального рака. В своем исследовании Heiko Pohl ставит вопрос о том, приводит ли неполное удаление полипов к их рецидиву в дальнейшем.

«Практически все случаи колоректального рака развиваются на фоне длительно существующих полипов», – напоминает хирург-онколог хирургического отделения № 3 НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина Сергей Гордеев. – При этом рак толстой кишки стабильно занимает 2–3-е место по распространенности среди онкологических заболеваний».

Результаты Heiko Pohl и соавт. подтвердили гипотезу о том, что неполная резекция по сравнению с полной резекцией существенно увеличивает вероятность того, что во время повторной колоноскопии будут обнаружены новые полипы, что повышает риск развития колоректального рака. Отношение шансов составило 3,0 (ДИ 1,12–8,17).

Группа исследователей проанализировала данные 166 пациентов – участников исследования Complete Adenoma REsection (CARE). Исследователи сосредоточились на резецированных методом петлевой эксцизии полипах диаметром от 5 до 20 мм. Они подсчитали количество сегментов кишки, в которых был обнаружен хотя бы 1 полип при первичной колоноскопии, а также количество сегментов, в которых было гистологически подтверждено полное удаление полипов, и количество сегментов, в которых удаление было неполным (с положительным краем резекции).Продолженный рост полипов в сегментах с неполным удалением был обнаружен при повторной колоноскопии в 52 % случаев, тогда как в сегментах, где гистологически было подтверждено полное удаление, этот показатель составил 23 %. Кроме того, в сегментах с неполной резекцией чаще выявлялись полипы размером 10 мм и более (18 % против 3 %).

Слишком много или слишком мало внимания

Полученные Heiko Pohl и соавт. результаты могут иметь и альтернативное объяснение. Например, существует вероятность того, что врачи, проводившие повторную колоноскопию, более тщательно осматривали именно те участки толстой кишки, в которых полипы выявлены при предыдущем исследовании. Соответственно, в более пристально осмотренных зонах количество вновь выявленных полипов должно быть больше. Это отметили и Heiko Pohl с соавт., но такое предположение нуждается в доказательствах. Возможна и обратная ситуация: невнимательный эндоскопист, часто резецирующий полипы не полностью, часто и «пропускает» полипы при первичной колоноскопии, которые затем обнаруживаются при последующем наблюдении.

Однако, по словам Ольги Малиховой, заведующей эндоскопическим отделением НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина, вряд ли можно связать частоту обнаружения новых полипов с недостатками обследования прооперированных участков. «Вопрос качества диагностики и вопрос рецидива полипов на месте неполной резекции – это две разных проблемы, и смешивать их не имеет смысла, – пояснила она. – Если врач нашел и удалил полип, но провел операцию не радикально, рецидив, естественно, возникает точно на месте среза. А необнаруженный полип развивается в ином месте. В любом случае, повторный рост новообразования на участке некачественной операции не может быть связан со слабым мониторингом кишечника». Конечно, добавила Ольга Малихова, при колоноскопии может быть проведена недостаточная резекция полипа и одновременно с этим пропущены другие новообразования. Тогда через год эндоскопист увидит и рецидив, и полипы, которые не были обнаружены в предыдущий раз. «Но это, – пояснила она, – две разные истории одного и того же врача».

Не хватает опыта или новой аппаратуры

«Неполная резекция сегодня является либо следствием недостатка мастерства врача, либо связана со сложностью полипа, который больше и шире, чем петля, – говорит Ольга Малихова. – В этом случае удаление должно проводиться уже не путем полипэктомии, а путем эндоскопической резекции слизистой оболочки и диссекции подслизистого слоя. Однако метод подслизистого рассечения несет в себе опасность перфорации кишечника, и не каждый врач рискнет выполнить такую операцию без должной квалификации (даже после специального обучения за первую сотню резекций врач допускает до 10 % перфораций). В этом случае эндоскопист удаляет полипы по старинке, кусками, что чревато развитием рецидива».

Впрочем, есть некоторые данные о том, что частота неполных резекций не коррелирует с опытом эндоскописта.
В частности, норвежские специалисты проанализировали результаты резекции плоских полипов размером более 5 см
у 246 пациентов. Частота неполных резекций, проведенных сертифицированными специалистами, статистически не отличалась от аналогичного показателя у обучающихся (14,0 и 14,2 %, отношение шансов 1,0; 95 % ДИ 0,5–2,1). Кроме того, исследователи обнаружили ряд независимых факторов риска неполного удаления полипов: гистологический диагноз сидячего зубчатого образования (sessile serrated lesion) (отношение шансов 10,9; 95 % ДИ 3,9–30,1) и проксимальное расположение полипа в толстой кишке (отношение шансов 2,8; 95 % ДИ 1,0–7,7).

Конечно, добавила Ольга Малихова, проблема некачественного проведения операции не всегда напрямую связана с неопытностью врача. Иногда дело в отсутствии современного аппарата: «Здесь, в федеральном центре, мы пользуемся самой современной аппаратурой, а в регионах до сих пор встречается устаревшее оборудование, работая на котором врачи могут просто не заметить остаточную ткань».

Впрочем, по словам Ольги Малиховой, следует ждать заметного улучшения ситуации: в рамках 5-летнего федерального проекта «Борьба с онкологическими заболеваниями» правительство РФ намерено кардинально повысить качество оказываемой помощи в региональных эндоскопических отделениях. В частности, в задачи проекта входит реорганизация клиник и, прежде всего, обеспечение специалистов современной аппаратурой. В целом к 2024 году будет организовано не менее 420 центров амбулаторной онкологической помощи и переоснащены как минимум 160 диспансеров и больниц в регионах. Кроме того, в оставшиеся 3 года предполагается полностью дооснастить эндоскопические кабинеты новыми аппаратами.

Высокая заболеваемость колоректальным раком у пациентов с полипами обусловлена не только неполной резекцией и рецидивами. Сергей Гордеев отмечает, что в клинику попадают и те пациенты, которым ранее по каким-то причинам выявленные полипы не удаляли. Это при том, что удаление полипов обязательно – как подчеркнули оба эксперта, это один из основных методов профилактики колоректального рака. «В нашей стране эндоскописты, бывает, оставляют полип и отправляют пациента домой с условием повторной колоноскопии через три-четыре года, – рассказывает Сергей Гордеев. – Спустя оговоренный срок больной, как правило, возвращается с колоректальным раком, и эту опухоль приходится удалять уже путем серьезной операции, что, безусловно, сопровождается немалыми проблемами как для пациента, так и для лечащего врача».

Проблема теряет актуальность?

В целом, отмечают эксперты, существующих на сегодняшний день методик и качества аппаратуры вполне достаточно чтобы выполнять качественное удаление полипов толстой кишки.

По словам Ольги Малиховой, более частое выявление новых полипов в местах их удаления хорошо известно и российским врачам, эта закономерность очевидна. Однако, добавил Сергей Гордеев, вопрос о роли неполного удаления в настоящее время не является столь же острым, как несколько лет назад (а исследование CARE проводилось в 2009–2012 гг.). Прежде всего, ситуация постоянно меняется благодаря разработке и внедрению эффективных методик удаления полипов.

«Удалять небольшие полипы холодной петлей грамотному специалисту несложно, – отметил Сергей Гордеев, – и я не думаю, что в настоящее время проблема неполного удаления малых образований может быть актуальной. Конечно, более крупные полипы на плоском широком основании удалить сложнее, и в этом случае, действительно, операция может быть нерадикальной. Однако 90 % всех полипов являются мелкими образованиями (1 см и меньше), а в этом случае, повторюсь, вопрос неполного удаления у эндоскопистов не возникает, полип легко удаляется без последствий».

Если еще в 2009–2012 гг. исследования прооперированных участков показывали, что после визуально полного удаления полипов положительный край резекции обнаруживается в 10 % случаев, то в настоящее время, как указывает Ольга Малихова, в гистологическом исследовании тканей со всех мест резекции нет необходимости: новейшие эндоскопы увеличивают в 500 раз, что позволяет исследовать края среза с высокой точностью прямо в ходе резекции.

Тем не менее западные специалисты продолжают изучать этот вопрос. Так, проспективное когортное исследование (2016–2020) с участием 1049 пациентов, проведенное австралийскими учеными, показало, что термическая абляция края дефекта после эндоскопической резекции слизистой оболочки снижает частоту неполных резекций до 1,4 %.

Активно продолжаются поиски новых методик, которые смогут увеличить эффективность эндоскопического удаления. Оценена эффективность хромоэндоскопии с индигокармином. Этот метод позволил в реальном времени определить 13 из 17 нерадикальных удалений (подтвержденных позже гистологически) в ходе проведения 86 операций, и только в 4 (4,6 %) случаях дал неверный результат. Возможности разных методов, в частности «холодной» петлевой полипэктомии и петлевой электроэксцизии, Heiko Pohl анализирует в своем обзоре.

В любом случае, как подчеркивает Heiko Pohl, врачи должны делать все возможное, чтобы полностью удалять полипы кишечника, даже если у них нет возможности подтвердить полную резекцию прямо в ходе операции, как это нередко случается в настоящее время.

telegram protivrakaru

Термин «сидячее зубчатое образование» появился только в 2019 году в связи с продолжающимися спорами о том, являются ли зубчатые образования полипами по происхождению (вместо термина sessile serrated polyp/adenoma). Новый термин исключает дальнейшие рассуждения относительно истинности их опухолевой природы.

Колонка редакции
Габай Полина Георгиевна
Габай Полина Георгиевна
Шеф-редактор
Битва за офф-лейбл продолжается
Битва за офф-лейбл продолжается
Вчера в «регуляторную гильотину» (РГ) поступил очередной проект постановления правительства, определяющий требования к лекарственному препарату для его включения в клинические рекомендации и стандарты медицинской помощи в режимах, не указанных в инструкции по его применению. Проще говоря, речь о назначениях офф-лейбл. Предыдущая редакция документа была направлена на доработку в Минздрав России в феврале этого года.

Это тот самый документ, без которого тема офф-лейбл никак не двигается с места, несмотря на то, что долгожданный закон, допускающий применение препаратов вне инструкции у детей, вступил в силу уже более года назад (п. 14.1 ст. 37 Федерального закона от 21.11.2011 №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Вступить-то он вступил, но вот только работать так и не начал, потому что до сих пор нет соответствующих подзаконных нормативных актов. Подчеркнем, что закон коснулся только несовершеннолетних, еще более оголив правовую неурегулированность, точнее теперь уже незаконность, взрослого офф-лейбла. Но и у детей вопрос так и не решен.

Один из необходимых подзаконных актов был принят одновременно с законом – это перечень заболеваний, при которых допускается применение препаратов офф-лейбл (распоряжение Правительства от 16.05.2022 №1180-р). В перечень вошел ряд заболеваний, помимо онкологии, – всего 21 пункт.

А вот второй норматив (требования, которым должны удовлетворять препараты для их включения в стандарты медпомощи и клинические рекомендации) разрабатывается Минздравом России уже более года. Именно его очередная редакция и поступила на днях в систему РГ.

Удивляют годовые сроки подготовки акта объемом от силы на одну страницу. С другой стороны, эта страница открывает дорогу к массовому переносу схем офф-лейбл из клинических рекомендаций в стандарты медпомощи и далее в программу госгарантий. По крайней мере, в детской онкогематологии такие назначения достигают 80–90%. А это означает расширение финансирования, хотя скорее больше просто легализацию текущих процессов.

В любом случае для регулятора это большой стресс, поэтому спеха тут явно не наблюдается. Да и вообще решение вопроса растягивается, оттягивается и переносится теперь уже на 1 сентября 2024 года. Именно этот срок предложен Минздравом для вступления акта в силу. Еще в февральской редакции норматива речь шла о 1 сентября 2023 года, что встретило несогласие экспертов РГ. Причина очевидна – сам закон вступил в силу 29 июня 2022 года и дальнейшие промедления в его реализации недопустимы.

Что касается самих требований, то надо сказать, что в нынешней редакции они много лучше февральских, но тоже несовершенны. Не будем вдаваться в юридические нюансы: они будут представлены в РГ.

А в это время… врачи продолжают назначать препараты офф-лейбл, так как бездействие регулятора не может служить основанием для переноса лечения на 1 сентября 2024 года.

Ранее мы уже писали о проблеме офф-лейбл в других материалах фонда:

«Oфф-лейбл уже можно, но все еще нельзя»;

«Off-label или off-use?».

12/07/2023, 11:50
Комментарий к публикации:
Битва за офф-лейбл продолжается
Камолов Баходур Шарифович
Камолов Баходур Шарифович
Главный редактор
Потерянные и забытые
Потерянные и забытые
И снова о документе, который уже больше года никому не дает покоя – приказе №116н – порядке оказания онкологической помощи взрослым, который начал действовать с 2022 года. В адрес этого документа высказано так много замечаний и организаторами здравоохранения, и руководителями лечебных учреждений, и рядовыми врачами, что, казалось бы, говорить больше не о чем. К сожалению, это не так: тема оказалась неисчерпаемой. Эксперты фонда «Вместе против рака» тоже и уже не раз давали оценки новому порядку. Сегодня хочу остановиться на одном аспекте, имеющем колоссальную важность: речь пойдет о двух категориях онкологических больных, которым не нашлось места в новом порядке. Фактически о них просто забыли. Однако не забыл о них следственный комитет. Как раз на днях «Медицинская газета» осветила уголовное дело в отношении врача-хирурга, выполнившего спасительную резекцию ректосигмоидного отдела толстой кишки.

Если человека нельзя вылечить, то это не значит, что ему нельзя помочь

Таков основной посыл паллиативной помощи. Однако ее возможности ограничены: в частности, для онкологических пациентов не предусмотрена хирургическая помощь. Равно как не предусмотрена она и соответствующим порядком онкологической помощи. Речь о пациентах с распространенным раком, которые не могут быть прооперированы радикально, но нуждаются в паллиативном хирургическом вмешательстве. Такая помощь обеспечивает более высокое качество дожития, например, онкобольных с кишечной непроходимостью, кровотечениями при распространенном процессе, с нарушением оттока мочи, скоплением жидкости в плевральной или брюшной полости и т. д. Химиотерапевты не могут без стабилизации состояния провести таким пациентам лекарственное лечение. В специализированных онкологических учреждениях симптоматическая хирургия не предусмотрена. Да и вообще система паллиативной помощи не подразумевает хирургию. В неспециализированных учреждениях таких пациентов теперь тоже не ждут, если стационар не включен в региональную систему маршрутизации онкобольных.

С вступлением в силу приказа №116н такой больной может быть госпитализирован в многопрофильный стационар только как неонкологический пациент. Чтобы не нарушать никакие порядки и получить оплату за данный клинический случай, врачи вынуждены хитрить и фантазировать, выдумывая обоснования для госпитализации.

Часть людей обращается за такой помощью в частные клиники. Еще часть – в хосписы и паллиативные отделения, но вот только там нет хирургии. Таким образом, сформировалась когорта онкобольных, на которых действие нового порядка не распространяется. Подсчитать число таких пациентов сложно, так как теперь они находятся вне зоны внимания онкослужбы.

Между небом и землей

Ситуация вокруг этих больных нередко обрастает и дополнительными сложностями, которые недавно освещала наша редакция по результатам большого аналитического исследования, посвященного вопросам паллиативной помощи в России.

Во-первых, не все онкологи сообщают пациенту, что возможности лечения заболевания исчерпаны. Из-за этого не выдают направление в специализированные паллиативные отделения или хосписы. А некоторые просто не знают, что требуется дополнительное заключение. И складывается ситуация, когда пациент не получает онкологическое лечение, поскольку показаний уже нет, но и нет возможности получить паллиативную помощь, поскольку отсутствует направление от врача-онколога. Но наиболее важно то, что в контексте хирургической паллиативной помощи такие пациенты попросту вне курации обеих служб, т. е. без гарантий и помощи.

Во-вторых, имеются интересные особенности в преемственности онкологической и паллиативной помощи, а именно: странное «блуждание» пациентов между паллиативом и онкологией. Это обусловлено тем, что сопроводительная терапия в онкологическом секторе, в том числе уход за пациентом, обезболивание, устранение тошноты и рвоты, толком не регулируется и не оплачивается по программе госгарантий. Поэтому тяжелые, фактически умирающие от осложнений, пациенты попадают в паллиатив. А там при грамотном подходе буквально оживают и возвращаются в онкологические учреждения, чтобы продолжить основное лечение. С клинической точки зрения это нонсенс.

Сопровожден до осложнений

Означенные проблемы онкослужбы дали почву для появления другой когорты онкологических пациентов, оказание помощи которым не предусмотрено ни новым минздравовским порядком, ни иными нормативными актами, регулирующими данную сферу здравоохранения.

Я говорю о тех, кто нуждается в сопроводительной терапии осложнений, наступающих во время лечения онкологических заболеваний. По большому счету к их числу относятся все 100% онкобольных, поскольку те или иные неблагоприятные последствия «химии» возникают у каждого. Таких состояний много: тошнота, рвота, нейтропения, тромбоцитопения, анемия, инфекции, мукозиты, болевой синдром и т. д.

Да, онкологи назначают пациентам препараты, снижающие негативные проявления последствий химиотерапии, в частности противорвотные средства. Но, во-первых, такие препараты покупаются обычно за средства пациентов, во-вторых, состояния могут быть куда более серьезными, они не снимаются приемом таблетированных лекарств и требуют проведения инфузионной либо иной терапии в стационарных условиях. Однако попасть туда не так просто. В онкологической службе вся помощь исключительно плановая, поэтому онкобольной с осложнениями может поступить только в общелечебную сеть, где не всегда знают, как помочь пациенту с диагнозом «онкология» в случае резкого снижения гемоглобина, высокого лейкоцитоза и пр.

Иными словами, из поля зрения авторов порядка оказания онкологической помощи и разработчиков клинических рекомендаций выпала не просто группа больных, а целый раздел лечения. Хотя справедливости ради надо сказать, что «проведение восстановительной и корригирующей терапии, связанной с возникновением побочных реакций на фоне высокотоксичного лекарственного лечения» предусмотрено как одна из функций онкологических учреждений, однако соответствующих условий для реализации нет.

До сих пор нет ни отдельного тома клинических рекомендаций по сопроводительной терапии осложнений онкологических заболеваний, ни соответствующих разделов в профильных клинических рекомендациях по злокачественным новообразованиям, за редким исключением, которое еще больше подтверждает правило. А коль скоро нет клинических рекомендаций по оказанию данного вида медицинской помощи, нет и тарифов на него. А если нет тарифов, медицинские организации не могут заниматься сопроводительной терапией осложнений онкологических заболеваний. Круг замкнулся.

Безусловно, некая положительная тенденция к решению этой проблемы есть. Для начала в последние годы она довольно активно обсуждается. Кроме того, с 2023 года введен подход по использованию коэффициента сложности лечения пациента (КСЛП), который «удорожает» базовый тариф, доплата предназначена для возмещения расходов на сопроводительную терапию. Однако механизм крайне выборочно покрывает препараты, используемые для лечения осложнений, да и сумма в 16–18 тыс. руб. зачастую меньше реальных расходов.

Если бы данный вид медицинской помощи нашел полноценное отражение в клинических рекомендациях и новом порядке, это позволило бы создать в онкодиспансерах отделения сопроводительной терапии, которые принимали бы пациентов с осложнениями в режиме 24/7, в том числе по экстренным показаниям.

Что же происходит в реальности? То же, что и в случае с первой категорией онкобольных: человек сам приобретает нужные препараты и (или) ищет врача или медсестру, которые готовы ему помочь. Какими в случае неблагоприятных событий могут быть юридические последствия такой помощи «по договоренности», несложно представить.

21/03/2023, 12:05
Комментарий к публикации:
Потерянные и забытые
Габай Полина Георгиевна
Габай Полина Георгиевна
Шеф-редактор
Мираж цифровизации
Мираж цифровизации
Внедрение IT-технологий в работу системы здравоохранения абсолютно необходимо, в этом нет сомнений. Сомнения вызывает лишь подход к реализации этого намерения, конкретно – тот кавалерийский наскок, с которым государство взялось за информатизацию и цифровизацию медицинской отрасли, не рассчитав ни свои силы и возможности, ни силы и возможности субъектов РФ и конкретных медицинских организаций. В итоге заявленные сроки реализации ряда важных разделов информатизации и цифровизации здравоохранения отодвигаются. Конструкции красиво описанной «единой цифровой экосистемы здравоохранения» по мере приближения к ней оказываются миражом. А часть из тех компонентов «цифровой экосистемы», которые уже готовы и внедрены, тоже нельзя назвать полностью проработанными.

Звучит красиво – «цифровая экосистема»

Фундамент будущего цифрового здравоохранения был заложен еще в 2011 году с утверждения концепции единой государственной информационной системы в сфере здравоохранения (ЕГИСЗ). А через несколько лет Минздрав России презентовал федеральный проект «Создание единого цифрового контура (ЕЦК) в здравоохранении на основе ЕГИСЗ». Срок реализации проекта – 2019–2024 годы, консолидированное финансирование проекта оценивается в 177 млрд руб.

Так называемая цифровая экосистема здравоохранения предполагает не только объединение всех потоков медицинской информации в ЕГИСЗ, но и появление большого количества сервисов для медицинского сообщества и пациентов: электронный документооборот, телемедицинские технологии, электронная запись к врачу, оформление электронных рецептов и автоматизированное управление льготным лекарственным обеспечением, программы поддержки принятия врачебных решений и т. д.

Благодаря всем этим техническим инновациям, как указывает регулятор, будет обеспечено «повышение эффективности функционирования системы здравоохранения».

Правильные цели, верные задачи. А что мы имеем на пятом году работы над решением этих задач?

Старт без финиша

Начнем с единого цифрового контура медицинской отрасли. Создание федеральной информационной сети ЕГИСЗ, у которой есть разные подсистемы – федеральный регистр медицинских работников, федеральный реестр медорганизаций, федеральная регистратура и т. д., – движется медленно, а внедрение дается тяжело. Медицинские организации элементарно не готовы ни морально, ни технически к новой тяжеловесной системе. В 2021 году, чтобы хоть как-то загнать участников в систему, подключение к ЕГИСЗ сделали даже лицензионным требованием.

В 2019 году Минздрав России инициировал разработку вертикально-интегрированных медицинских информационных систем (ВИМИС) по основным профилям: онкология, акушерство и гинекология, профилактическая медицина, сердечно-сосудистые заболевания и инфекционные заболевания. По замыслу регулятора, это должен быть эффективный механизм управления профильными службами, а также мониторинга оказания медицинской помощи и ее качества. Платформы ВИМИС предполагалось инкорпорировать в ЕГИСЗ.

Так вот, окончание работ по созданию всех ВИМИС было запланировано на 2020 год. 19 июня 2020 года министр здравоохранения России Михаил Мурашко сообщил, что ВИМИС «Онкология» разработана и готовится к апробации. На самом деле, если остальные четыре ВИМИС в той или иной мере уже функционируют, то по онкологии окончание работы над проектом отодвигалось сначала до 2021 года, затем до 2022 года и до сих пор не произошло.

Притом изначально в ВИМИС «Онкология» должны были входить траектории деятельности врача, системы поддержки принятия врачебных решений (СППВР) и некоторые другие. Однако в 2020 году многие сложные составляющие ВИМИС, в том числе СППВР, были исключены из технического задания. В таком упрощенном виде ВИМИС стала большой МИС, работающей просто-напросто на сбор данных.

Исполнить нельзя, но обязаны

Почему от сложных блоков в ВИМИС избавляются? Возможно, потому что разработка таких алгоритмов крайне сложна, а результаты нелицеприятны.

В 2022 году фонд «Вместе против рака» запустил свою программу поддержки принятия врачебных решений по диагностике и лечению рака предстательной железы. Наши специалисты трудились над ней около полугода большой командой. И это только одна локализация рака. Между тем в рубрикаторе Минздрава России уже более 80 клинических рекомендаций по онкозаболеваниям, и, чтобы под каждую нозологию сформировать СППВР, нужны большие затраты времени и сил.

Кроме того, дело не ограничивается клиническими рекомендациями: кроме них, есть стандарты медпомощи, тарифы, клинико-статистические группы – и все эти профессиональные, правовые и финансовые нормы должны быть увязаны между собой. По факту же они не гармонизированы, многие положения клинических рекомендаций по тем или иным причинам не попали в стандарты и далее в тарифную программу. Не исключено, что именно поэтому СППВР убрали из задач ВИМИС: любая система поддержки принятия врачебных решений высвечивает разобщенность профессиональных норм и финансовой регуляторики.

Последнее является серьезной проблемой. При выборе тактики оказания медицинской помощи пациенту врачи должны руководствоваться клиническими рекомендациями, в то же время они знают, что если назначат лечение, которое не вошло в стандарты и тарифы, то больнице оно не будет оплачено фондом ОМС. Таким образом, с принятием закона о клинических рекомендациях врачи оказались в ловушке: исполнить их невозможно, а не исполнить нельзя.

После долгой пробуксовки в НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина проект ВИМИС «Онкология» не так давно попал в ЦЭККМП Минздрава России. Это вселяет надежду на упорядочивание системы, ведь центр в настоящее время призван играть лидирующую роль в подготовке и экспертизе всей цепочки норм: клинреки – номенклатура медуслуг – стандарты медпомощи – КСГ. В разработку ВИМИС, помимо больших денег (более 2,3 млрд руб.), вложены и многолетние ожидания, в том числе о создании адекватного канцер-регистра. Отрасль, без сомнения, требует корректной систематизации и информатизации, но итогового результата пока нет.

Что еще смущает? Даже правовой статус и конкретный функционал ВИМИС до сих пор не определены. Положения о ВИМИС должны были войти в новый нормативный акт о ЕГИСЗ, однако в утвержденном документе норм о ВИМИС нет.

Телерисковая зона

Еще один цифровой продукт, предусмотренный к внедрению в рамках информатизации отрасли, – телемедицинские технологии, которые используются для консультирования в режиме «врач-врач» либо «врач-пациент», а также для дистанционного мониторинга за состоянием здоровья пациента. Какие здесь плюсы и минусы? Телемедицинские технологии привязаны к системе ЕГИСЗ: таким образом, каждый участник процесса распознан через единую систему идентификации и аутентификации (ЕСИА) и имеет цифровые подписи. Врач должен быть зарегистрирован в федеральном реестре медработников, а клиника – в федеральном реестре медорганизаций. Это, с одной стороны, правильно, но с другой – сложно исполнимо, особенно если речь идет о частном секторе здравоохранения. Да и пациенты в большинстве своем хотят куда более простых решений.

Кроме того, это не вопрос одного дня! Между тем регуляторика по телемедицине вступила в силу в январе 2018 года без какого-либо переходного периода. Тогда ни одна медицинская организация не была готова к этому технически, ведь требуется обеспечить защиту персональных данных пациента, передачу информации в федеральные регистры и реестры и т. д. Таким образом, приказ Минздрава о телемедицине в одночасье сделал противозаконной всю ту телемедицину, что была и довольно успешно практиковалась до 2018 года. Да и сейчас спустя 5 лет совершенно нельзя сказать, что клиники, врачи и пациенты готовы к новому формату.

Кроме технических сложностей, нормативные акты предусматривают жесткие ограничения по функционалу сервиса. Например, без очного приема врач не может поставить диагноз и назначить лечение, хотя на сегодняшний день возможности медицины и запрос пациентов шире. Уже не первый год пытаются ввести «человеческую» телемедицину на экспериментальных территориях. Это так называемые цифровые песочницы, но пока все эти задумки тоже на мели. Возможно, и потому, что многие против того, чтобы одним было можно то, что всем другим нельзя.

В итоге с 2018 года развитие телемедицины буксует, на текущий момент – это зона повышенного правового риска при одновременно больших вложениях ресурсов и высокой вероятности негатива со стороны пациентов. Телемедицина востребована и в среде врачей, однако для обращения к коллеге за помощью врачу не требуется ни ЕСИА, ни ЭЦП. Он просто возьмет телефон и позвонит. Или напишет. Теневая телемедицина еще долгие годы будет превалировать, пока условия не станут реально приемлемыми для ее участников.

Сделаем выводы из сказанного. Много и красиво говорится об информатизации отрасли, телемедицине, использовании искусственного интеллекта, но все это внедряется где-то на Олимпе, а внизу, у его подножия, ни врачи, ни клиники, ни пациенты пока не могут пользоваться всеми этими инновациями в полной мере.

К печальным выводам пришла и Счетная палата РФ в начале 2021 года. Аудиторы констатировали, что федеральная программа по созданию ЕЦК не поможет сократить временные затраты медработников, не обеспечивает высокое качество, полноту и достоверность информации о состоянии здоровья пациента, а также оптимальную маршрутизацию.

14/03/2023, 14:02
Комментарий к публикации:
Мираж цифровизации
Страница редакции
Обсуждение
Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
Актуальное
все