Вверх
Оставить отзыв
Только для врачей

В реанимацию могут не пустить братьев пациента, опекунов и детей до 14 лет. Больницы не обязаны выполнять эти требования, поясняет эксперт

/

Как устроена диагностика в системе ОМС, как развивается онкодиагностика, как упростить взаимодействие частной и государственной медицины?

/

Минздрав ставит целевые показатели по улучшению здоровья россиян. А когда не достигает их — манипулирует статистикой

/

«К заключениям из частных клиник относятся крайне скептически» Что нужно знать об отсрочке от мобилизации по болезни?

/

Сколько стоит честь врача? Недорого. О перспективах защиты медработниками чести и достоинства в суде

/

На раке решили не экономить. ФФОМС попробует отказаться от оплаты высокотехнологичного лечения онкологии по тарифам, утвержденным Минздравом РФ

/

«Осуждение врачей за убийство войдет в историю». Дело работников калининградского роддома плачевно скажется на всей отрасли здравоохранения

/

Применение препаратов off-label у детей «формально заморожено» до вступления в силу клинических рекомендаций и стандартов медпомощи

/

А полечилось как всегда. Закон о назначении детям «взрослых» препаратов дал неожиданный побочный эффект

/

Как в России лечат рак молочной железы? Минздрав России опубликовал новые стандарты медицинской помощи при раке молочной железы у взрослых

/

ФСБ расследует «финансирование» российских медработников иностранными фармкомпаниями

/

В России вступили в силу положения о лечении детей препаратами офф-лейбл

/

Готовы ли мы к импортозамещению онкологических препаратов?

/

Минздрав заявил, что применение препаратов офф-лейбл взрослым возможно по решению комиссии

/
Экспертиза норм
1 июня 2022
1600

Гармонизация норм при лечении РМЖ: клинические рекомендации – стандарты – госгарантии

Автор: Фонд «Вместе против рака»
Гармонизация норм при лечении РМЖ: клинические рекомендации – стандарты – госгарантии
Фонд «Вместе против рака» подготовил аналитический обзор о РМЖ по итогам круглого стола, на котором встретились разработчики клинических рекомендаций и ведущие эксперты в области медицины, финансов и права. Данный круглый стол стал пятым в цикле мероприятий, которые фонд проводит с целью всестороннего анализа действующих клинических рекомендаций и их нового проекта, а также стандартов медицинской помощи и КСГ. Эксперты обсудили планируемые изменения КР и стандарта МП в разрезе всех компонентов онкопомощи: хирургическое, лучевое и лекарственное лечение, патоморфологическую, инструментальную и молекулярно-генетическую диагностику. Оценке подверглись также вопросы финансирования и модели оплаты. Был составлен предварительный план изменений, которые необходимы для достижения согласованности между регулирующими документами. Кроме того, в обзоре освещены ключевые тренды мирового рынка препаратов для лечения РМЖ и данные об объемах закупок препаратов российскими больницами. Первая часть обзора посвящена эпидемиологии заболевания в России и в мире.

I. Оценка согласованности клинических рекомендаций, проекта стандарта медицинской помощи и КСГ

Диагностику и лечение РМЖ у взрослых регулируют:

  • клинические рекомендации (КР) «Рак молочной железы», размещенные в рубрикаторе КР 28.01.2021;
  • 6 проектов стандартов медицинской помощи.

Стоимость лечения определяется с учетом перечня КСГ, размещенного на сайте ФФОМС.

Имеется проект стандартов медпомощи при РМЖ. В настоящем материале проведена оценка проекта стандартов медицинской помощи по раку молочной железы.

Перечень исследований, отраженный в проекте стандарта медпомощи, отчасти совпадает с перечнем, имеющимся в КР, а также в их новом проекте, однако имеются и выявлены и несовпадения как в лабораторных, так и в инструментальных методах исследования.

Лабораторная диагностика

  • В КР обязательным этапом диагностики РМЖ является определение уровня экспрессии рецепторов эстрогенов и рецепторов прогестерона в опухоли или пораженных лимфатических узлах, а также определение уровня экспрессии HER2 в инвазивном компоненте опухоли и индекса Ki-67 в опухоли или пораженных лимфатических узлах методом ИГХ. В проекте стандарта медпомощи данные услуги отсутствуют. Услуги имеются в Номенклатуре медицинских услуг и новом проекте номенклатуры.
  • В КР и проекте стандарта медпомощи обязательны исследование уровня фолликулостимулирующего гормона и исследование уровня эстрадиола, но отсутствует исследование уровня лютеинизирующего гормона.

Молекулярно-генетические исследования

  • Согласно КР у пациентов с распространенным гормонозависимым HER2-отрицательным РМЖ целесообразно определение в ткани первичной опухоли или метастатического очага мутаций в гене PIK3CA методом ПЦР для решения вопроса о назначении специфического лечения. В стандарте медпомощи данная услуга отсутствует. Указанных услуг нет в действующей номенклатуре и ее новом проекте.
  • В КР предусмотрено применение метода ПЦР для поиска в лимфоцитах крови наиболее частых герминальных мутаций в генах BRCA1/2. При этом в комментарии к этому тезису-рекомендации указано, что пациенткам, имеющим личный/наследственный анамнез, у которых не выявлены частые наследственные мутации, следует выполнять расширенное исследование герминальных и/или соматических мутаций методом высокопроизводительного секвенирования (NGS). В проекте стандарта медпомощи данная услуга не предусмотрена. Услуги отсутствуют и в номенклатуре. В новом проекте номенклатуры предусмотрена услуга по исследованию методом NGS.

    03.C99.16.013.033

    Определение мутаций в генах BRCA1, BRCA2, CHEK2, ATM в биопсийном (операционном) материале методом высокопроизводительного секвенирования

    В проекте КР предлагается для определения герминальных мутаций в генах BRCA1/2 включить метод NGS вместо ПЦР, как представлено в текущей версии КР.
  • Проект КР предлагает дополнительный вариант тестирования опухоли на уровень экспрессии PD-L1 – на платформе DACO, клоном 22С3 – с целью отбора пациентов для терапии пембролизумабом. Текущая версия КР, проект стандарта медпомощи подобных исследований не предусматривают.

Патолого-анатомические исследования

  • В проекте стандарта медпомощи предусмотрены 2 услуги по патолого-анатомическому исследованию биопсийного (операционного) материала лимфатического узла: патолого-анатомическое исследование биопсийного (операционного) материала лимфоузла (A06.002), а также патолого-анатомическое исследование биопсийного (операционного) материала лимфоузла с применением иммуногистохимических методов (A08.06.002.001). КР включает только цитологическое исследование тканей лимфоузла. Возможность морфологического исследования лимфоузла документом не предусмотрена.
  • Аналогично в КР не предусмотрено выполнение патолого-анатомического исследования биопсийного (операционного) материала тканей щитовидной железы, материала костной ткани, тканей легкого, печени. В проекте стандарта медпомощи эти услуги имеются.

Инструментальная диагностика

  • В КР отсутствует УЗИ мягких тканей (одна анатомическая зона). В проекте стандарта медпомощи данная услуга имеется.
  • В КР для оценки местного распространения РМЖ предлагается по показаниям выполнять МРТ молочных желез. В проекте стандарта медпомощи данная услуга отсутствует. Услуга включена в действующую номенклатуру и ее новый проект.
  • Согласно КР, если результаты УЗИ органов брюшной полости неоднозначны или малоинформативны, рекомендовано выполнить КТ или МРТ органов брюшной полости с внутривенным контрастированием. Проект стандарта медпомощи предусматривает выполнение КТ органов брюшной полости с контрастированием, однако МРТ органов брюшной полости с контрастированием там отсутствует. Услуга включена в действующую номенклатуру и ее новый проект.
  • В проекте стандарта медпомощи имеется услуга по выполнению КТ кости, в КР данный метод исследования не упоминается.
  • В КР для оценки распространенности опухолевого процесса не предусмотрено выполнение КТ органов малого таза с внутривенным контрастированием, сцинтиграфии головного мозга. Но перечисленные методы диагностики включены в проект стандарта медпомощи.
  • В КР пациентам с РМЖ предлагается контролировать минеральную плотность костей (проводить рентгеноденситометрию). В проекте стандарта медпомощи данная услуга отсутствует. Услуга включена в действующую номенклатуру и ее новый проект.
  • В проекте стандарта медпомощи предусмотрено выполнение стереотаксической пункции молочной железы. В КР данный метод исследования отсутствует.
  • В КР не упоминается пункция щитовидной или паращитовидной железы под контролем ультразвукового исследования. В проекте стандарта медпомощи эта услуга имеется.
  • В КР и проекте стандарта медпомощи различаются методы биопсии: в проекте стандарта медпомощи – биопсия новообразования молочной железы прицельная пункционная под контролем рентгенографического исследования, в КР – прицельная пункционная биопсия новообразования молочной железы (желательно под навигационным контролем).

Хирургическое лечение

В КР хирургические методы лечения представлены в зависимости от стадии и распространенности процесса:

  • первично операбельный (резектабельный) РМЖ (0, I, IIA, IIB, IIIA (T3N1M0) стадии);
  • местно-распространенный (первично неоперабельный/нерезектабельный) РМЖ (IIIA (кроме T3N1M0), IIIВ, IIIС стадии);
  • метастатический РМЖ или рецидив болезни.

В проекте стандарта медпомощи хирургические методы лечения РМЖ сгруппированы в зависимости от молекулярно-биологического типа опухоли, что представляется не совсем корректным.

Идеальным вариантом группировки хирургических методов лечения представляется группировка в зависимости от молекулярного типа опухоли и стадии опухолевого процесса.

  • В проекте стандарта медпомощи имеется услуга по выполнению радикальной мастэктомии с односторонней пластикой молочной железы с применением микрохирургической техники. В КР не упоминается возможность выполнения радикальной мастэктомии с применением микрохирургической техники.
  • В проекте стандарта медпомощи представлены две медицинские услуги по реконструкции молочной железы TRAM-лоскутом. В КР данные виды вмешательств отсутствуют.
  • В КР не упоминаются различные варианты маммопластики. В проекте стандарта медпомощи их представлено 6 видов.
  • В проекте стандарта медпомощи имеется 3 вида мастопексии. В КР вмешательства по мастопексии не упоминаются.
  • В КР в перечне органосохраняющих операций предусмотрена секторальная резекция молочной железы/лампэктомия. В проекте стандарта медпомощи такой вид хирургического вмешательства отсутствует. В действующую номенклатуру услуга «секторальная резекция молочной железы» не включена. В новом проекте номенклатуры данный пробел устранен, предлагается услуга по секторальной резекции молочной железы открытым доступом (06.NNA.08.001).
  • В КР при выполнении органосохраняющей операции предлагается маркировать ложе удаленной опухоли рентгенопозитивными клипсами для визуализации зоны операции во время адъювантной лучевой терапии. В проекте стандарта медпомощи такая медицинская услуга отсутствует, как и в действующей номенклатуре и ее новом проекте.
  • Согласно КР при обнаружении элементов опухоли в краях резекции рекомендуется повторная операция (ререзекция или мастэктомия) для достижения «чистоты» краев резекции (от опухолевых клеток), т. е. с целью обеспечения локального контроля над заболеванием. В проекте стандарта медпомощи ререзекция молочной железы не упоминается. Подобной услуги нет в действующей номенклатуре и ее новом проекте.
  • В КР предусмотрена симметризирующая операция на контралатеральной молочной железе. В проекте стандарта медпомощи подобная услуга не упомянута. Отсутствует услуга и в действующей номенклатуре и ее новом проекте.
  • В КР имеется мастэктомия с отсроченной реконструкцией. Услуги по отсроченной реконструкции молочной железы представлены в номенклатуре.

    A16.20.050

    Отсроченная реконструкция молочной железы ТРАМ-лоскутом

    A16.20.051 

    Отсроченная реконструкция молочной железы кожно-мышечным лоскутом и эндопротезированием

    При этом ни одна из них не включена в проект стандарта медпомощи.В новом проекте номенклатуры данные услуги представлены как услуги по реконструкции молочной железы.

    06.NNA.15.001.001

    Реконструкция молочной железы с использованием имплантата, открытым доступом

    06.NNA.15.002.001

    Реконструкция молочной железы лоскутом передней брюшной стенки на прямой мышце живота (ТRАМ-лоскутом), открытым доступом

    06.NNA.15.003.001

    Реконструкция молочной железы перфорантным кожно-жировым лоскутом, открытым доступом

    06.NNA.15.004.001

    Реконструкция молочной железы торакодорзальным лоскутом и имплантатом, открытым доступом

    06.NNA.15.005.001

    Реконструкция молочной железы торакодорзальным лоскутом, открытым доступом

    06.NNA.15.006.001

    Реконструкция сосково-ареолярного комплекса молочных желез, открытым доступом

    06.NNA.15.007.005

    Реконструкция молочной железы методом перемещения микрочастиц собственной жировой ткани (липофилинг), чрескожным доступом

  • КР предусматривают возможность проведения мастэктомии без реконструкции. В проекте стандарта медпомощи упоминается лишь радикальная мастэктомия по Маддену. Но услуг по выполнению мастэктомии существует больше (мастэктомия радикальная по Холстеду, мастэктомия радикальная по Пэйти). Услуги представлены в действующей номенклатуре. Новый проект номенклатуры также содержит различные услуги по проведению мастэктомии без реконструкции.

    06.NNA.10.002.001

    Радикальная мастэктомия, открытым доступом

    06.NNA.10.003.001

    Радикальная подкожная мастэктомия, открытым доступом

    06.NNA.10.004.001

    Радикальная кожесохраняющая мастэктомия, открытым доступом

    06.NNA.10.005.001

    Радикальная субтотальная резекция молочной железы, открытым доступом

    06.NNA.10.006.001

    Радикальная модифицированная мастэктомия, открытым доступом

  • В КР перечислено несколько видов лимфаденэктомии: подмышечная, подлопаточная и подключичная. Все три вида данного вмешательства отсутствуют в проекте стандарта медпомощи. При этом в действующей номенклатуре и ее новом проекте из них упоминается только одна – лимфаденэктомия подмышечная. Услуг по выполнению подлопаточной и подключичной лимфаденэктомии в действующей номенклатуре и ее проекте нет.
  • Согласно КР при гистологическом обнаружении элементов опухоли в протоках железы, пересеченных за соском, необходимо удалить сосково-ареолярный комплекс. В проекте стандарта медпомощи это вмешательство отсутствует. Подобные вмешательства не предусмотрены и номенклатурой медицинских услуг и ее новым проектом.

Лучевая терапия

Методы лучевой терапии в КР и проекте стандарта медпомощи совпадают, за исключением одного: в проекте стандарта медпомощи отсутствует возможность дополнительного облучения опухоли или ложа удаленной опухоли (применения «буста»).

 

Сопоставление стандартов медпомощи и нового проекта клинических рекомендаций (с оценкой примерных затрат на 1 случай госпитализации (руб.)) по вопросам диагностики, хирургической и лучевой терапии рака молочной железы

Лекарственная терапия

В КР варианты лекарственной терапии РМЖ описаны в зависимости от стадии и распространенности процесса:

  • первично операбельный (резектабельный) РМЖ (0, I, IIA, IIB, IIIA (T3N1M0) стадии);
  • местно-распространенный (первично неоперабельный/нерезектабельный) РМЖ (IIIA (кроме T3N1M0), IIIВ, IIIС стадии);
  • метастатический и рецидивный РМЖ.

В проекте стандарта медпомощи варианты лекарственной терапия РМЖ сгруппированы в зависимости от молекулярно-биологического типа опухоли.

Более корректным представляется группировка лекарственных препаратов в зависимости от молекулярного типа опухоли и стадии опухолевого процесса.

В проекте стандарта медпомощи и действующих КР перечень препаратов в основном совпадает, за исключением нескольких пунктов. Однако наблюдается несогласованность с классификатором КСГ на 2022 год.

  • КР предусматривают несколько схем с цисплатином, карбоплатином (AC×4 → (Р + карбо)×12, ЕC×4 → (Р + карбо)×12, DCН×6), а также схемы монотерапии цисплатином или карбоплатином. В проекте стандарта медпомощи указанные препараты отсутствуют. В КСГ на 2022 год схемы с данными препаратами имеются.
  • В КР включена схема монотерапии этопозидом, применяемым при рецидивном и метастатическом РМЖ. В проекте стандарта медпомощи данный препарат отсутствует. В КСГ на 2022 год схема с данным препаратом имеется только для дневного стационара. Препарат назначается офф-лейбл, поскольку согласно инструкции РМЖ не является показанием к его применению.
  • В КР при лечении метастатического HER2-отрицательного РМЖ предлагается применение прогестагенов (медроксипрогестерона, мегестрола). Однако указанных препаратов нет в проекте стандарта медпомощи. Мегестрол отсутствует и в КСГ на 2022 год, а медроксипрогестерон представлен в КСГ на 2022 год, но только для дневного стационара, причем в схеме его применения указана доза 200–500 мг/сут (ежедневно), в то время как в КР доза другая – 500–1000 мг/сут. (ежедневно).
  • КР и проектом стандарта медпомощи предусмотрено применение препаратов эксеместана, летрозола, торемифена. В КСГ на 2022 год схем с указанными препаратами нет.
  • В КР имеются схемы терапии летрозолом и эксеместаном; оба препарата применяются в сочетании с аналогами ГРГ, а также с ингибиторами протеинкиназы (палбоциклибом, рибоциклибом, абемациклибом). Препараты включены в проект стандарта медпомощи, но в КСГ на 2022 год схемы с ними отсутствуют.
  • В КР и проекте стандарта медпомощи перечислены следующие схемы терапии: фулвестрант + алпелисиб, паклитаксел + альбумин + атезолизумаб, эксеместан + эверолимус. Но в КСГ на 2022 год они отсутствуют.
  • КР предусмотрена терапия фулвестрантом в сочетании с анти-HER2 препаратом, в том числе следующая схема: фулвестрант 500 мг в/м 1 раз в мес. (в первый месяц – по 500 мг в 1-й и 15-й дни) (длительность цикла 28 дней) + трастузумаб 2 мг/кг (нагрузочная доза 4 мг/кг) в/в еженедельно. Препараты в указанных дозах имеются в проекте стандарта медпомощи, но эта схема отсутствует в КСГ на 2022 год.
  • В КР предлагаются следующие схемы терапии: циклофосфамид + метотрексат, лапатиниб + трастузумаб, а также монотерапия капецитабином. Препараты включены в проект стандарта медпомощи. В классификаторе КСГ на 2022 год данные схемы предусмотрены для дневного стационара. Препараты назначаются офф-лейбл (режим дозирования препаратов, установленный схемами в КР, не совпадает с режимом дозирования, установленным инструкциями по медицинскому применению).
  • В КСГ на 2022 год имеются схемы для дневного стационара: фулвестрант с ингибиторами протеинкиназы CDK4/6 (палбоциклибом, рибоциклибом, абемациклибом), лапатиниб + капецитабин, анастрозол с аналогами ГРГ (гозерелином, трипторелином, бусерелином, лейпрорелином), тамоксифен с аналогами ГРГ (гозерелином, трипторелином, бусерелином, лейпрорелином), а также монотерапия тамоксифеном, анастрозолом, олапарибом, талазопарибом).

Указанных схем в КСГ на 2022 год в круглосуточном стационаре нет.

  • В КР предлагается множество препаратов для сопроводительной терапии. Данные препараты имеются в проекте стандарта медпомощи, но в КСГ на 2022 год некоторые из них отсутствуют: фамотидин, дексаметазон, золедроновая кислота, колекальциферол, кальция карбонат, памидроновая кислота, ибандроновая кислота, клодроновая кислота.
  • Согласно КР с целью предотвращения осложнений костного метастазирования в дополнение к основной противоопухолевой системной терапии пациентам с диссеминированным РМЖ назначается деносумаб (120 мг п/к 1 раз в месяц). Препарат в указанной дозе имеется в проекте стандарта медпомощи, но в КСГ на 2022 год такой схемы с деносумабом нет. Там есть схема с деносумабом в дозе 120 мг (п/к в 1-й, 8-й, 15-й, 28-й дни первого месяца, затем 1 раз в 28 дней) (sh0926, sh1).

 

Сопоставление режимов терапии рака молочной железы в стандартах медпомощи, действующих клинических рекомендациях и их новом проекте с оценкой примерных затрат на 1 случай госпитализации (руб.)

 

II. Российский рынок препаратов, применяемых для лечения рака молочной железы

Главное

Закупка лекарственных препаратов в России осуществляется по двум федеральным законам – федеральному закону №44-ФЗ и федеральному закону №223-ФЗ.

В 2021 году больше всего бюджетных средств затрачено на закупку пертузумаба, конъюгата трастузумаба и эмтанзина, собственно трастузумаба, рибоциклиба и палбоциклиба. Затраты на пертузумаб, трастузумаб эмтанзин и рибоциклиб в последние 3 года растут, на трастузумаб – сокращаются, а на палбоциклиб практически не меняются.

Лидеры по количеству закупленных упаковок – трастузумаб и доксорубицин. Отметим, что они закупаются и для лечения других злокачественных опухолей. За ними в этом рейтинге следуют препараты для основной терапии РМЖ – анастрозол и капецитабин, а также применяемый и при других видах рака доцетаксел.

По затратам в 2021 году лидируют оригинальные препараты, занимая более 60% от общего объема закупок. На долю дженериков приходится менее 30%.

Большинство препаратов, закупаемых для лечения РМЖ, произведены в России: на их долю в 2021 году пришлось около 84% всех закупленных упаковок. Но по объему затраченных средств с большим отрывом среди производителей лидирует Швейцария, за ней следуют Россия, США, Словения и Великобритания. На долю других стран приходится существенно меньший объем закупок.

Препараты для лечения РМЖ закупаются главным образом за счет средств бюджетных учреждений. Без учета неустановленного распределения средств на долю закупок по статье средств бюджетных учреждений приходится около 62%, а внебюджетных средств получателей средств субъекта РФ – около 36%. Менее 1% составляют другие статьи финансирования.

Средняя по России цена закупки 1 упаковки препарата для лечения РМЖ в 2021 году составила 52,6 тыс. руб. Она снизилась по сравнению с прошлым годом: в 2020 году она находилась на уровне 57,4 тыс. руб.

Лидирующие препараты

В различные схемы терапии РМЖ входит целый ряд противоопухолевых препаратов. Полный перечень МНН, включенных в клинические рекомендации, стандарты медпомощи, а также в практические рекомендации профсообществ, насчитывает более 40 наименований. К основной группе препаратов, для которых РМЖ является единственным или первым показанием, относятся антиметаболиты (капецитабин), таксаны (доцетаксел), цитотоксические антибиотики (доксорубицин, иксабепилон), ингибиторы протеинкиназы (абемациклиб, палбоциклиб, рибоциклиб, лапатиниб и алпелисиб), моноклональные антитела (пертузумаб, трастузумаб и конъюгат трастузумаба с эмтанзином), ингибитор PARP талазопариб, препарат прогестерона мегестрол, антиэстрогены (тамоксифен, торемифен и фулвестрант), ингибиторы энзимов (анастрозол, летрозол и эксеместан) и препарат эрибулин, представляющий собой ингибитор динамики микротрубочек нетаксанового ряда.

У целого ряда препаратов в инструкции имеются и другие показания, кроме РМЖ. Это бусерелин, циклофосфамид, эпирубицин, этопозид, фторурацил, гозерелин, медроксипрогестерон, метотрексат, паклитаксел, паклитаксел + альбумин, винорелбин и бевацизумаб. Кроме того, некоторым пациентам препараты могут быть назначены офф-лейбл; среди препаратов, применяемых при РМЖ не по инструкции, можно выделить атезолизумаб, карбоплатин, цисплатин, эверолимус, гемцитабин, лейпрорелин, олапариб и трипторелин. Пертузумаб + трастузумаб (набор), несмотря на упоминание в клинических рекомендациях, не представлен на российском рынке.

Для анализа объемов госпитальных закупок мы сформировали ключевую группу препаратов, в инструкции к которым РМЖ указан в качестве единственного или первого показания. Препараты, назначаемые офф-лейбл и имеющие множество показаний, в рейтинг не вошли.

Напомним, что закупка лекарственных препаратов в России осуществляется по двум федеральным законам: федеральному закону №44-ФЗ и федеральному закону №223-ФЗ.

Основной объем закупок препаратов для лечения РМЖ осуществляется по федеральному закону №44-ФЗ. По итогам 2021 года это более 87% от всего объема затрат и около 95,5% от общего объема закупок в упаковках (по данным базы «Клифар-Госзакупки»). Эти цифры в разных федеральных округах России не одинаковы. Значительно выше среднего показателя по стране доля затрат на закупки по федеральному закону №223-ФЗ в Уральском (47%) и Приволжском (40%) федеральных округах. В Северо-Западном и Южном федеральных округах, напротив, наибольшая доля затрат на препараты приходится на закупки по федеральному закону №44-ФЗ.

 

Соотношение закупок препаратов, применяемых для лечения рака молочной железы, по федеральному закону №44-ФЗ и федеральному закону №223-ФЗ: объем закупок (в упаковках) и величина затрат (руб.) в 2019–2021 годах и в 1-м квартале 2022 года

Источник: БД «Клифар-Госзакупки». Представлена экспертная выборка ключевых препаратов с учетом клинических рекомендаций, стандартов, инструкций по применению и форм выпуска. * Помимо рака молочной железы, препарат имеет другие показания к применению

По итогам 2021 года больше всего денежных средств суммарно по федеральному закону №44-ФЗ и федеральному закону №223-ФЗ затрачено на закупку пертузумаба, конъюгата трастузумаба и эмтанзина, собственно трастузумаба, рибоциклиба и палбоциклиба.

Затраты на пертузумаб, трастузумаб эмтанзин и рибоциклиб в последние 3 года растут, на палбоциклиб стагнируют, а на трастузумаб сокращаются.

 

Динамика объема закупок (в упаковках) и величины затрат (руб.) на препараты, применяемые для лечения рака молочной железы. Данные за 2019–2021 годы

Представлена экспертная выборка ключевых препаратов с учетом клинических рекомендаций, стандартов, инструкций по применению и форм выпуска. * Помимо рака молочной железы, препарат имеет другие показания к применению. Источник: БД «Клифар-Госзакупки»

По затратам в рублях в 2021 году лидируют оригинальные препараты, занимая более 60%. На долю дженериков приходится менее 30%, а оставшаяся часть – на неклассифицируемые средства.

Лидеры по количеству закупленных упаковок – трастузумаб и доксорубицин. Отметим, что они закупаются и для лечения других злокачественных опухолей. За ними в этом рейтинге следуют препараты для основной терапии РМЖ – анастрозол и капецитабин, а также применяемый и при других видах рака доцетаксел. Все они представлены главным образом дженериками.

Из оригинальных препаратов больше всего денежных средств в 2021 году было выделено на приобретение пертузумаба и трастузумаба эмантазина. Также из оригинальных препаратов широко закупались в 2021 году палбоциклиб, фулвестрант, трастузумаб, лапатиниб и абемациклиб.

 

Рейтинг оригинальных препаратов и дженериков, применяемых для лечения рака молочной железы, по объему закупок (в упаковках) и величине затрат (руб.). Данные за 2019–2021 годы

Представлена экспертная выборка ключевых препаратов с учетом клинических рекомендаций, стандартов, инструкций по применению и форм выпуска. * Помимо рака молочной железы, препарат имеет другие показания к применению. Источник: БД «Клифар-Госзакупки»

Основные производители и финансирование

Большинство препаратов, закупаемых для лечения РМЖ, произведены в России: на их долю в 2021 году пришлось около 84% от общего количества закупленных упаковок. По объему затраченных средств с большим отрывом в рейтинге производителей лидирует Швейцария, за ней следуют Россия, США, Словения и Великобритания. На долю других стран приходится существенно меньший объем закупок.

Трастузумаб, занимающий 1-е место по объемам закупок в упаковках, – преимущественно российского производства. Он закупается главным образом у компании «Биокад» (второй производитель – Roche, Швейцария). Поставки входящих в топ-3 доксорубицина и анастрозола также обеспечиваются в основном отечественными производителями. Так, доксорубицин производит целый ряд российских компаний: «Лэнс-Фарм», НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина, «Деко» и Омутнинская научная опытно-промышленная база. Анастрозол поставляют компании «Фармасинтез-Норд», «Натива», «Атолл», «Еско Фарма», «Фармактив», «Джоданс Экспоим» и «Биокад». Наряду с этим анастрозол производится в Беларуси, Великобритании и Израиле, а доксорубицин – в США. За счет отечественного производства могут быть обеспечены поставки и ряда других препаратов – доцетаксела, капецитабина, тамоксифена, летрозола и фулвестранта.

Лидеры по объему затрат, пертузумаб и трастузумаб эмтанзин, – это оригинальные препараты, производимые в Швейцарии компанией Roche. На российском рынке нет аналогов рибоциклиба (от компаний Novartis и Sandoz, Швейцария), палбоциклиба (Pfizer, США), эрибулина (Eisai Europe, Великобритания). Лапатиниб производит исключительно компания Novartis (Швейцария). Список препаратов, не имеющих российских аналогов, продолжают абемациклиб (Eli Lilly, Швейцария), иксабепилон («Р-Фарм ЮС Оперэйтин», США), алпелисиб (Novartis, Швейцария), эксеместан (Pharmacia & Upjohn, США), талазопариб (Pfizer, США), торемифен (Orion, Финляндия).

 

Рейтинг стран-производителей препаратов, применяемых для лечения рака молочной железы, по объему закупок (в упаковках) и величине затрат (руб.) за 2019–2021 годы

Представлена экспертная выборка ключевых препаратов с учетом клинических рекомендаций, стандартов, инструкций по применению и форм выпуска. * Помимо рака молочной железы, препарат имеет другие показания к применению. Источник: БД «Клифар-Госзакупки»

Препараты для лечения РМЖ закупаются главным образом за счет средств бюджетных учреждений. Без учета неустановленного распределения средств на долю закупок по статье средств бюджетных учреждений приходится около 62%, а внебюджетных средств получателей средств субъекта РФ – около 36%. Менее 1% составляют другие статьи финансирования.

 

Рейтинг препаратов, применяемых для лечения рака молочной железы, по объему закупок (в упаковках) и величине затрат (руб.) и в зависимости от статьи финансирования. Данные за 2019–2021 годы

Представлена экспертная выборка ключевых препаратов с учетом клинических рекомендаций, стандартов, инструкций по применению и форм выпуска. * Помимо рака молочной железы, препарат имеет другие показания к применению. Источник: БД «Клифар-Госзакупки»

Центральный федеральный округ традиционно лидирует по затратам на закупку лекарственных препаратов. Наибольший объем средств в 2021 году израсходован на пертузумаб, трастузумаб эмтанзин, собственно трастузумаб и рибоциклиб. Суммарно на долю этих препаратов пришлось порядка 66% в Центральном федеральном округе. Эти же препараты лидируют по объемам закупок во всех федеральных округах, но в разном соотношении и последовательности. Так, пертузумаб по объему закупок в 2021 году лидирует в Центральном, Приволжском, Сибирском, Северо-Западном и Уральском федеральных округах. В Южном, Северо-Кавказском и Дальневосточном федеральных округах первое место по затратам на закупку занимает трастузумаб эмтанзин, а в Байконуре – рибоциклиб.

По количеству закупленных упаковок ситуация различается более существенно. Так, в крупнейших регионах – Центральном, Приволжском и Сибирском – больше всего закупается трастузумаба. В Южном, Северо-Кавказском и Дальневосточном федеральном округе предпочтение отдается доксорубицину. Северо-Западный федеральный округ в 2021 году сделал основную ставку на рибоциклиб, а Уральский – на анастрозол. В Байконуре более 55% закупленных упаковок пришлось на тамоксифен.

 

Рейтинг федеральных округов по объему закупок (в упаковках) и величине затрат (руб.). на препараты, применяемые для лечения рака молочной железы. Данные за 2019–2021 годы

Представлена экспертная выборка ключевых препаратов с учетом клинических рекомендаций, стандартов, инструкций по применению и форм выпуска. * Помимо рака молочной железы, препарат имеет другие показания к применению. Источник: БД «Клифар-Госзакупки»

Ключевым поставщиком препаратов данного сегмента является «Р-Фарм», объем поставок которого за 2021 год достиг 5,7 млрд руб. На втором месте по объему поставок – «Биокад» (около 2,1 млрд руб.), на третьем – «Фармстандарт» (порядка 1,6 млрд руб.) соответственно. В топ-10 лидеров по объему поставок препаратов рассматриваемого сегмента также входят «Новгородфармация», «Русская медицинская компания», «Ланцет», «Фармимэкс», «Витанта», «Оптовая медицинская компания» и «Нависфарм».

Среди топ-10 поставщиков наиболее обширный ассортимент препаратов, применяемых для лечения РМЖ, – у «Р-Фарм», «Нависфарм», «Русской медицинской компании» и «Ланцета».

 

Рейтинг поставщиков препаратов, применяемых для лечения рака молочной железы, по величине затрат (руб.) на закупку по федеральному закону №44-ФЗ. Данные за 2019–2021 годы

Представлена экспертная выборка ключевых препаратов с учетом клинических рекомендаций, стандартов, инструкций по применению и форм выпуска. * Помимо рака молочной железы, препарат имеет другие показания к применению. Источник: БД «Клифар-Госзакупки»

В качестве заказчиков выступают не только ЛПУ, но и другие организации. Так, больше всего средств на закупку в 2021 году затратили лечебные учреждения г. Москвы – ГКУ АЗ (КС) ДЗМ и предприятие «Нижегородская областная фармация». В тройку лидеров по объему закупок входит Московская городская онкологическая больница №62. Большие объемы закупок также приходятся на Городскую клиническую больницу №40 и Городскую клиническую онкологическую больницу №1 г. Москвы.

В последних трех учреждениях наиболее велики затраты на закупку трастузумаба эмтанзина и пертузумаба, в «Нижегородской областной фармации» – пертузумаба и трастузумаба, а ГКУ АЗ (КС) ДЗМ больше всего денежных средств тратит на закупку рибоциклиба и палбоциклиба.

 

Рейтинг заказчиков препаратов, применяемых для лечения рака молочной железы, по величине затрат (руб.) за 2019–2021 годы

Представлена экспертная выборка ключевых препаратов с учетом клинических рекомендаций, стандартов, инструкций по применению и форм выпуска. * Помимо рака молочной железы, препарат имеет другие показания к применению. Источник: БД «Клифар-Госзакупки»

Цена закупки

Средняя по России цена закупки 1 упаковки препарата для лечения РМЖ в 2021 году составила 52,6 тыс. руб. Она снизилась по сравнению с прошлым годом: в 2020 году она находилась на уровне 57,4 тыс. руб. Наиболее высока цена 1 упаковки препаратов для лечения РМЖ в Северо-Кавказском федеральном округе (75 тыс. руб.). Также высока средняя цена закупки препаратов в Центральном (70 тыс. руб.) и Дальневосточном (52 тыс. руб.) федеральном округах. Самая низкая средняя цена закупки – в Южном федеральном округе (29 тыс. руб.) и Байконуре (21 тыс. руб.). Сильнее всего сократилась за год средняя цена 1 упаковки в Уральском федеральном округе – со 178 тыс. руб. в 2020 году до 38 тыс. в 2021 году.

 

Сравнение цен на закупку 1 упаковки препаратов, применяемых для лечения рака молочной железы, в разных федеральных округах в 2021 году

Представлена экспертная выборка ключевых препаратов с учетом клинических рекомендаций, стандартов, инструкций по применению и форм выпуска. * Помимо рака молочной железы, препарат имеет другие показания к применению. Источник: БД «Клифар-Госзакупки»

III. Мировой рынок препаратов

Мировой рынок препаратов для лечения РМЖ растет. Основным стимулом к росту является увеличение числа случаев РМЖ во всем мире, а также улучшение диагностики. На фоне пандемии COVID-19 рост данного сегмента рынка несколько замедлился: если в 2019 году его объем оценивался примерно в 19,24 млрд долл. США, то в 2020 году он сократился до 15,41 млрд долл. США. Однако в 2021 году рынок вернул тенденцию к росту, хотя и не достиг значений 2019 года. По итогам 2021 года объем мирового рынка оценивается в 17,9 млрд долларов США. В дальнейшем ожидается более стремительный рост – до 27,04 млрд долларов США к 2026 году при среднегодовом темпе роста 8,6%.

Приказ Минздрава России от 13.10.2017 №804н.

Федеральный закон «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» от 05.04.2013 №44-ФЗ.

Федеральный закон «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц» от 18.07.2011 №223-ФЗ.

Колонка редакции
Камолов Баходур Шарифович
Камолов Баходур Шарифович
Главный редактор
Потерянные и забытые
Потерянные и забытые
И снова о документе, который уже больше года никому не дает покоя – приказе №116н – порядке оказания онкологической помощи взрослым, который начал действовать с 2022 года. В адрес этого документа высказано так много замечаний и организаторами здравоохранения, и руководителями лечебных учреждений, и рядовыми врачами, что, казалось бы, говорить больше не о чем. К сожалению, это не так: тема оказалась неисчерпаемой. Эксперты фонда «Вместе против рака» тоже и уже не раз давали оценки новому порядку. Сегодня хочу остановиться на одном аспекте, имеющем колоссальную важность: речь пойдет о двух категориях онкологических больных, которым не нашлось места в новом порядке. Фактически о них просто забыли. Однако не забыл о них следственный комитет. Как раз на днях «Медицинская газета» осветила уголовное дело в отношении врача-хирурга, выполнившего спасительную резекцию ректосигмоидного отдела толстой кишки.

Если человека нельзя вылечить, то это не значит, что ему нельзя помочь

Таков основной посыл паллиативной помощи. Однако ее возможности ограничены: в частности, для онкологических пациентов не предусмотрена хирургическая помощь. Равно как не предусмотрена она и соответствующим порядком онкологической помощи. Речь о пациентах с распространенным раком, которые не могут быть прооперированы радикально, но нуждаются в паллиативном хирургическом вмешательстве. Такая помощь обеспечивает более высокое качество дожития, например, онкобольных с кишечной непроходимостью, кровотечениями при распространенном процессе, с нарушением оттока мочи, скоплением жидкости в плевральной или брюшной полости и т. д. Химиотерапевты не могут без стабилизации состояния провести таким пациентам лекарственное лечение. В специализированных онкологических учреждениях симптоматическая хирургия не предусмотрена. Да и вообще система паллиативной помощи не подразумевает хирургию. В неспециализированных учреждениях таких пациентов теперь тоже не ждут, если стационар не включен в региональную систему маршрутизации онкобольных.

С вступлением в силу приказа №116н такой больной может быть госпитализирован в многопрофильный стационар только как неонкологический пациент. Чтобы не нарушать никакие порядки и получить оплату за данный клинический случай, врачи вынуждены хитрить и фантазировать, выдумывая обоснования для госпитализации.

Часть людей обращается за такой помощью в частные клиники. Еще часть – в хосписы и паллиативные отделения, но вот только там нет хирургии. Таким образом, сформировалась когорта онкобольных, на которых действие нового порядка не распространяется. Подсчитать число таких пациентов сложно, так как теперь они находятся вне зоны внимания онкослужбы.

Между небом и землей

Ситуация вокруг этих больных нередко обрастает и дополнительными сложностями, которые недавно освещала наша редакция по результатам большого аналитического исследования, посвященного вопросам паллиативной помощи в России.

Во-первых, не все онкологи сообщают пациенту, что возможности лечения заболевания исчерпаны. Из-за этого не выдают направление в специализированные паллиативные отделения или хосписы. А некоторые просто не знают, что требуется дополнительное заключение. И складывается ситуация, когда пациент не получает онкологическое лечение, поскольку показаний уже нет, но и нет возможности получить паллиативную помощь, поскольку отсутствует направление от врача-онколога. Но наиболее важно то, что в контексте хирургической паллиативной помощи такие пациенты попросту вне курации обеих служб, т. е. без гарантий и помощи.

Во-вторых, имеются интересные особенности в преемственности онкологической и паллиативной помощи, а именно: странное «блуждание» пациентов между паллиативом и онкологией. Это обусловлено тем, что сопроводительная терапия в онкологическом секторе, в том числе уход за пациентом, обезболивание, устранение тошноты и рвоты, толком не регулируется и не оплачивается по программе госгарантий. Поэтому тяжелые, фактически умирающие от осложнений, пациенты попадают в паллиатив. А там при грамотном подходе буквально оживают и возвращаются в онкологические учреждения, чтобы продолжить основное лечение. С клинической точки зрения это нонсенс.

Сопровожден до осложнений

Означенные проблемы онкослужбы дали почву для появления другой когорты онкологических пациентов, оказание помощи которым не предусмотрено ни новым минздравовским порядком, ни иными нормативными актами, регулирующими данную сферу здравоохранения.

Я говорю о тех, кто нуждается в сопроводительной терапии осложнений, наступающих во время лечения онкологических заболеваний. По большому счету к их числу относятся все 100% онкобольных, поскольку те или иные неблагоприятные последствия «химии» возникают у каждого. Таких состояний много: тошнота, рвота, нейтропения, тромбоцитопения, анемия, инфекции, мукозиты, болевой синдром и т. д.

Да, онкологи назначают пациентам препараты, снижающие негативные проявления последствий химиотерапии, в частности противорвотные средства. Но, во-первых, такие препараты покупаются обычно за средства пациентов, во-вторых, состояния могут быть куда более серьезными, они не снимаются приемом таблетированных лекарств и требуют проведения инфузионной либо иной терапии в стационарных условиях. Однако попасть туда не так просто. В онкологической службе вся помощь исключительно плановая, поэтому онкобольной с осложнениями может поступить только в общелечебную сеть, где не всегда знают, как помочь пациенту с диагнозом «онкология» в случае резкого снижения гемоглобина, высокого лейкоцитоза и пр.

Иными словами, из поля зрения авторов порядка оказания онкологической помощи и разработчиков клинических рекомендаций выпала не просто группа больных, а целый раздел лечения. Хотя справедливости ради надо сказать, что «проведение восстановительной и корригирующей терапии, связанной с возникновением побочных реакций на фоне высокотоксичного лекарственного лечения» предусмотрено как одна из функций онкологических учреждений, однако соответствующих условий для реализации нет.

До сих пор нет ни отдельного тома клинических рекомендаций по сопроводительной терапии осложнений онкологических заболеваний, ни соответствующих разделов в профильных клинических рекомендациях по злокачественным новообразованиям, за редким исключением, которое еще больше подтверждает правило. А коль скоро нет клинических рекомендаций по оказанию данного вида медицинской помощи, нет и тарифов на него. А если нет тарифов, медицинские организации не могут заниматься сопроводительной терапией осложнений онкологических заболеваний. Круг замкнулся.

Безусловно, некая положительная тенденция к решению этой проблемы есть. Для начала в последние годы она довольно активно обсуждается. Кроме того, с 2023 года введен подход по использованию коэффициента сложности лечения пациента (КСЛП), который «удорожает» базовый тариф, доплата предназначена для возмещения расходов на сопроводительную терапию. Однако механизм крайне выборочно покрывает препараты, используемые для лечения осложнений, да и сумма в 16–18 тыс. руб. зачастую меньше реальных расходов.

Если бы данный вид медицинской помощи нашел полноценное отражение в клинических рекомендациях и новом порядке, это позволило бы создать в онкодиспансерах отделения сопроводительной терапии, которые принимали бы пациентов с осложнениями в режиме 24/7, в том числе по экстренным показаниям.

Что же происходит в реальности? То же, что и в случае с первой категорией онкобольных: человек сам приобретает нужные препараты и (или) ищет врача или медсестру, которые готовы ему помочь. Какими в случае неблагоприятных событий могут быть юридические последствия такой помощи «по договоренности», несложно представить.

21/03/2023, 12:05
Комментарий к публикации:
Потерянные и забытые
Габай Полина Георгиевна
Габай Полина Георгиевна
Шеф-редактор
Мираж цифровизации
Мираж цифровизации
Внедрение IT-технологий в работу системы здравоохранения абсолютно необходимо, в этом нет сомнений. Сомнения вызывает лишь подход к реализации этого намерения, конкретно – тот кавалерийский наскок, с которым государство взялось за информатизацию и цифровизацию медицинской отрасли, не рассчитав ни свои силы и возможности, ни силы и возможности субъектов РФ и конкретных медицинских организаций. В итоге заявленные сроки реализации ряда важных разделов информатизации и цифровизации здравоохранения отодвигаются. Конструкции красиво описанной «единой цифровой экосистемы здравоохранения» по мере приближения к ней оказываются миражом. А часть из тех компонентов «цифровой экосистемы», которые уже готовы и внедрены, тоже нельзя назвать полностью проработанными.

Звучит красиво – «цифровая экосистема»

Фундамент будущего цифрового здравоохранения был заложен еще в 2011 году с утверждения концепции единой государственной информационной системы в сфере здравоохранения (ЕГИСЗ). А через несколько лет Минздрав России презентовал федеральный проект «Создание единого цифрового контура (ЕЦК) в здравоохранении на основе ЕГИСЗ». Срок реализации проекта – 2019–2024 годы, консолидированное финансирование проекта оценивается в 177 млрд руб.

Так называемая цифровая экосистема здравоохранения предполагает не только объединение всех потоков медицинской информации в ЕГИСЗ, но и появление большого количества сервисов для медицинского сообщества и пациентов: электронный документооборот, телемедицинские технологии, электронная запись к врачу, оформление электронных рецептов и автоматизированное управление льготным лекарственным обеспечением, программы поддержки принятия врачебных решений и т. д.

Благодаря всем этим техническим инновациям, как указывает регулятор, будет обеспечено «повышение эффективности функционирования системы здравоохранения».

Правильные цели, верные задачи. А что мы имеем на пятом году работы над решением этих задач?

Старт без финиша

Начнем с единого цифрового контура медицинской отрасли. Создание федеральной информационной сети ЕГИСЗ, у которой есть разные подсистемы – федеральный регистр медицинских работников, федеральный реестр медорганизаций, федеральная регистратура и т. д., – движется медленно, а внедрение дается тяжело. Медицинские организации элементарно не готовы ни морально, ни технически к новой тяжеловесной системе. В 2021 году, чтобы хоть как-то загнать участников в систему, подключение к ЕГИСЗ сделали даже лицензионным требованием.

В 2019 году Минздрав России инициировал разработку вертикально-интегрированных медицинских информационных систем (ВИМИС) по основным профилям: онкология, акушерство и гинекология, профилактическая медицина, сердечно-сосудистые заболевания и инфекционные заболевания. По замыслу регулятора, это должен быть эффективный механизм управления профильными службами, а также мониторинга оказания медицинской помощи и ее качества. Платформы ВИМИС предполагалось инкорпорировать в ЕГИСЗ.

Так вот, окончание работ по созданию всех ВИМИС было запланировано на 2020 год. 19 июня 2020 года министр здравоохранения России Михаил Мурашко сообщил, что ВИМИС «Онкология» разработана и готовится к апробации. На самом деле, если остальные четыре ВИМИС в той или иной мере уже функционируют, то по онкологии окончание работы над проектом отодвигалось сначала до 2021 года, затем до 2022 года и до сих пор не произошло.

Притом изначально в ВИМИС «Онкология» должны были входить траектории деятельности врача, системы поддержки принятия врачебных решений (СППВР) и некоторые другие. Однако в 2020 году многие сложные составляющие ВИМИС, в том числе СППВР, были исключены из технического задания. В таком упрощенном виде ВИМИС стала большой МИС, работающей просто-напросто на сбор данных.

Исполнить нельзя, но обязаны

Почему от сложных блоков в ВИМИС избавляются? Возможно, потому что разработка таких алгоритмов крайне сложна, а результаты нелицеприятны.

В 2022 году фонд «Вместе против рака» запустил свою программу поддержки принятия врачебных решений по диагностике и лечению рака предстательной железы. Наши специалисты трудились над ней около полугода большой командой. И это только одна локализация рака. Между тем в рубрикаторе Минздрава России уже более 80 клинических рекомендаций по онкозаболеваниям, и, чтобы под каждую нозологию сформировать СППВР, нужны большие затраты времени и сил.

Кроме того, дело не ограничивается клиническими рекомендациями: кроме них, есть стандарты медпомощи, тарифы, клинико-статистические группы – и все эти профессиональные, правовые и финансовые нормы должны быть увязаны между собой. По факту же они не гармонизированы, многие положения клинических рекомендаций по тем или иным причинам не попали в стандарты и далее в тарифную программу. Не исключено, что именно поэтому СППВР убрали из задач ВИМИС: любая система поддержки принятия врачебных решений высвечивает разобщенность профессиональных норм и финансовой регуляторики.

Последнее является серьезной проблемой. При выборе тактики оказания медицинской помощи пациенту врачи должны руководствоваться клиническими рекомендациями, в то же время они знают, что если назначат лечение, которое не вошло в стандарты и тарифы, то больнице оно не будет оплачено фондом ОМС. Таким образом, с принятием закона о клинических рекомендациях врачи оказались в ловушке: исполнить их невозможно, а не исполнить нельзя.

После долгой пробуксовки в НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина проект ВИМИС «Онкология» не так давно попал в ЦЭККМП Минздрава России. Это вселяет надежду на упорядочивание системы, ведь центр в настоящее время призван играть лидирующую роль в подготовке и экспертизе всей цепочки норм: клинреки – номенклатура медуслуг – стандарты медпомощи – КСГ. В разработку ВИМИС, помимо больших денег (более 2,3 млрд руб.), вложены и многолетние ожидания, в том числе о создании адекватного канцер-регистра. Отрасль, без сомнения, требует корректной систематизации и информатизации, но итогового результата пока нет.

Что еще смущает? Даже правовой статус и конкретный функционал ВИМИС до сих пор не определены. Положения о ВИМИС должны были войти в новый нормативный акт о ЕГИСЗ, однако в утвержденном документе норм о ВИМИС нет.

Телерисковая зона

Еще один цифровой продукт, предусмотренный к внедрению в рамках информатизации отрасли, – телемедицинские технологии, которые используются для консультирования в режиме «врач-врач» либо «врач-пациент», а также для дистанционного мониторинга за состоянием здоровья пациента. Какие здесь плюсы и минусы? Телемедицинские технологии привязаны к системе ЕГИСЗ: таким образом, каждый участник процесса распознан через единую систему идентификации и аутентификации (ЕСИА) и имеет цифровые подписи. Врач должен быть зарегистрирован в федеральном реестре медработников, а клиника – в федеральном реестре медорганизаций. Это, с одной стороны, правильно, но с другой – сложно исполнимо, особенно если речь идет о частном секторе здравоохранения. Да и пациенты в большинстве своем хотят куда более простых решений.

Кроме того, это не вопрос одного дня! Между тем регуляторика по телемедицине вступила в силу в январе 2018 года без какого-либо переходного периода. Тогда ни одна медицинская организация не была готова к этому технически, ведь требуется обеспечить защиту персональных данных пациента, передачу информации в федеральные регистры и реестры и т. д. Таким образом, приказ Минздрава о телемедицине в одночасье сделал противозаконной всю ту телемедицину, что была и довольно успешно практиковалась до 2018 года. Да и сейчас спустя 5 лет совершенно нельзя сказать, что клиники, врачи и пациенты готовы к новому формату.

Кроме технических сложностей, нормативные акты предусматривают жесткие ограничения по функционалу сервиса. Например, без очного приема врач не может поставить диагноз и назначить лечение, хотя на сегодняшний день возможности медицины и запрос пациентов шире. Уже не первый год пытаются ввести «человеческую» телемедицину на экспериментальных территориях. Это так называемые цифровые песочницы, но пока все эти задумки тоже на мели. Возможно, и потому, что многие против того, чтобы одним было можно то, что всем другим нельзя.

В итоге с 2018 года развитие телемедицины буксует, на текущий момент – это зона повышенного правового риска при одновременно больших вложениях ресурсов и высокой вероятности негатива со стороны пациентов. Телемедицина востребована и в среде врачей, однако для обращения к коллеге за помощью врачу не требуется ни ЕСИА, ни ЭЦП. Он просто возьмет телефон и позвонит. Или напишет. Теневая телемедицина еще долгие годы будет превалировать, пока условия не станут реально приемлемыми для ее участников.

Сделаем выводы из сказанного. Много и красиво говорится об информатизации отрасли, телемедицине, использовании искусственного интеллекта, но все это внедряется где-то на Олимпе, а внизу, у его подножия, ни врачи, ни клиники, ни пациенты пока не могут пользоваться всеми этими инновациями в полной мере.

К печальным выводам пришла и Счетная палата РФ в начале 2021 года. Аудиторы констатировали, что федеральная программа по созданию ЕЦК не поможет сократить временные затраты медработников, не обеспечивает высокое качество, полноту и достоверность информации о состоянии здоровья пациента, а также оптимальную маршрутизацию.

14/03/2023, 14:02
Комментарий к публикации:
Мираж цифровизации
Габай Полина Георгиевна
Габай Полина Георгиевна
Шеф-редактор
Oфф-лейбл уже можно, но все еще нельзя
Oфф-лейбл уже можно, но все еще нельзя
29 июня 2022 года вступил в силу долгожданный федеральный закон, допускающий применение препаратов офф-лейбл (вне инструкции) у детей. Это вконец оголило правовую неурегулированность взрослого офф-лейбла, однако детский вопрос, казалось бы, теперь успешно решен…

Рано обрадовались

В реальности под громкие фанфары закон вступил в силу – но работать так и не начал. Не помогло и распоряжение Правительства от 16.05.2022 №1180-р, определившее перечень заболеваний, при которых допускается применение препаратов офф-лейбл (вступило в силу одновременно с законом).

Фактическую невозможность применять препараты офф-лейбл у детей Минздрав России признал буквально на днях. Почему так случилось?

Во-первых, до сих пор не утверждены стандарты медпомощи, в которые теперь допустимо включать препараты офф-лейбл. Стандарты старательно маринуются в недрах Минздрава – в том числе по причине номер два: не утверждены требования, которым должны удовлетворять препараты для их включения в стандарты медпомощи и клинические рекомендации. Требования же должно утвердить правительство, точнее должно было утвердить уже к моменту вступления закона в силу.

Закон не работает, но это закон?

По всей видимости, нормотворцам непросто вернуть джинна в бутылку. Текущие клинические рекомендации для детей содержат назначения офф-лейбл (#), притом онкогематологические содержат их в избытке. Как известно, для детской онкогематологии использование препаратов офф-лейбл критично, это 80–90% всех назначений.

И пока на высоких трибунах решаются все эти дилеммы, потенциал закона достиг плинтуса и одновременно потолка абсурда.

В отношении взрослых ведомство, как заезженная пластинка, повторило пассаж о правомерности таких назначений через врачебную комиссию. Опустим «правомерность» такого подхода, не так давно мы приводили подробные контраргументы.

Важно другое – что делать врачам, а главное детям? На этом месте патефон затих, оставив ряд резонных вопросов:

  • Зачем принимали закон, если было можно через ВК?
  • Почему сейчас нельзя, несмотря на вступление закона в силу и наличие препаратов офф-лейбл в клинических рекомендациях?
  • Зачем принимали закон, если он только ухудшил положение врачей и пациентов?
  • Как врачам и детям дождаться требований и стандартов медицинской помощи?

Хотели как лучше, а получилось как всегда

Очевидно, проблема не в самом законе, а в некорректной юридической технике реализации правовых норм. Огрехи в этом должны компенсироваться своевременными и адекватными действиями регулятора.

Неготовность стандартов ко «времени Ч» была предопределена. Даже если бы правительство своевременно утвердило требования к препаратам офф-лейбл, подготовить и принять стандарты за один день – невозможно. Соответственно, заранее была ясна и необходимость переходного периода, в котором, например, было бы допустимо назначать препараты вне инструкции в соответствии с клиническими рекомендациями до момента принятия требований и стандартов медпомощи. Но такой период никто не предусмотрел.

И даже эти упущения регулятор мог бы худо-бедно компенсировать своими разъяснениями при условии, что они устраняют пробел и решают возникшую проблему. Минздрав же, фактически признавая регуляторную ошибку, поставил в тупик субъекты здравоохранения и безвременно переложил на них ответственность за любые действия в ситуации неопределенности.

Налицо казус законодателя. Блестящая инициатива центра им. Димы Рогачева и вице-спикера Госдумы Ирины Яровой, принятый в декабре 2021 года прогрессивный закон – а в итоге ухудшение (!) условий в отрасли. Вместо шага вперед – шаг назад, вместо новых возможностей – потеря старых. И все сходится, и никто не виноват. И Минздрав вполне справедливо пишет, что при отсутствии стандартов возможность назначения препаратов офф-лейбл детям отсутствует.

29/08/2022, 19:47
Комментарий к публикации:
ТАСС
Страница редакции
Обсуждение
Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
Актуальное
все